В Беларуси не утихают протесты против режима Александра Лукашенко, который в очередной раз сфальсифицировал президентские выборы – на этот раз настолько явно, что не заметили это только слепые, — и окончательно узурпировал власть.
«Думская» пообщалась о происходящем в соседней стране с белорусским политиком, самым молодым кандидатом на высший государственный пост РБ за всю ее историю – Сергеем Череченем.
Он родился 8 мая 1985 года в небольшом городке Кричеве на востоке Могилевской области в обычной среднестатистической семье: отец – инженер, мама – врач. После окончания школы одновременно учился в двух вузах – на факультете телекоммуникаций Белорусского государственного университета информатики и радиоэлектроники и в институте бизнес-технологий «Атлант-М». Основал несколько собственных компаний в различных сферах экономики. Со студенческих лет активно занимался общественной деятельностью, а в последнее время – политической. Осенью 2018 года возглавил старейшую партию «Грамада». Преемник Станислава Шушкевича – первого руководителя независимой Беларуси.
«Думская». Сергей, давайте сразу в лоб: что у вас там происходит?
Сергей Черечень. Эта кампания стала одной из сложнейшей в новейшей истории Беларуси. Вывод один – любое общество в современном мире, даже самое памяркоунае (покладистое), рано или поздно подходит к той грани, когда молчать уже не получается. Мы сейчас наблюдаем ситуацию противостояния двух лагерей – власть, которая борется за власть, и люди, которые отстаивают свои права и справедливость. Произошел перелом в самосознании людей. Беларусь не будет уже прежней и это факт.
71-й день протестов, белорусы не собираются успокаиваться. Фото Belsat
А огорчило то, что даже в патовой ситуации власть не готова к диалогу. Ни с конкретными оппонентами, ни с народом, ни с внешними силами. Как будет развиваться страна дальше, сейчас большой вопрос, а кризис, как политический, так и экономический, только усиливается.
«Д». Это понятно, но почему именно сейчас возник этот кризис?
С.Ч. Причина кризиса такова – нас в очередной раз лишили права голоса и не считались с нами на протяжении всей кампании. Власть постоянно выдает желаемое за действительное, а фактически – это обман. Иногда по важным вопросам чиновники несут такой деструктив, что не понимаешь, адекватны они или нет! Сегодня мало кто верит их обещаниям. Наоборот, приходит убеждение: власть обещает, значит, обманет непременно.
Говорят, если не будет Лукашенко, то погибнет страна, заводы и колхозы кому-то продадут. Однако многие белорусы знают, что президент Польши не ездит по полям, не приказывает, где, когда и как нужно сеять, но урожайность у них и в этом году выше, чем у нас.
«Д». Но ведь у Лукашенко какая-никакая поддержка все же есть…
С.Ч. Сторонники у Лукашенко есть. Это люди, напуганные возможным хаосом при смене власти. Лукашенко для них – определенность. Они поддерживают режим не в силу того, что очень довольны своей нынешней жизнью, а по принципу «лишь бы не было войны». Уверен, что при этом даже самые «ядерные» сторонники признают, что в стране многое надо менять. Хочу сказать, что белорусы в абсолютном большинстве трудолюбивые и образованные люди. Надо им просто не мешать и создавать условия для работы, и мы через несколько лет станем процветающей страной.
«Д». Есть ли, на ваш взгляд, в сегодняшнем белорусском противостоянии параллели с украинскими революциями, с Майданом?
С.Ч. У белорусского гражданского противостояния и акций украинской Революции Достоинства различий больше, чем сходных черт. Во-первых, политическая система Беларуси намного более авторитарна: за 26 лет у власти Лукашенко построил столь мощный репрессивный аппарат, что сравнение с Украиной едва ли вообще целесообразно. Тем не менее, во-вторых, демократические элементы, такие, к примеру, как свобода слова, в Украине во время Майдана были более развиты, чем в Беларуси. Было достаточно активным гражданское общество, а власть была не столь авторитарной. И важное отличие, со всеми вытекающими последствиями и событиями – в историческом разделении Украины на восток и запад, которым, к слову, воспользовалась Россия для манипуляции русскоязычным востоком страны, что невозможно сделать в Беларуси.
Фото «Радио Свобода»
«Д». Процитирую несколько строчек из ваших государственных и официозных СМИ:
«…Если наши кандидаты или вечные эксперты-экономисты, нигде не работавшие, кроме интернет-форумов и телеграмм-каналов, знают рецепт, как без социальных взрывов реформировать предприятия, я готов их не только выслушать, — сказал Лукашенко, обращаясь с посланием к народу и парламенту. — Более того, обещаю любому дать возможность показать себя на практике. Предприятий предостаточно…»
«…В начале августа кандидат в президенты Республики Беларусь бизнесмен Сергей Черечень ответил на предложение Александра Лукашенко реформировать любое из белорусских предприятий…».
То есть, вы все-таки сотрудничаете? Какое предприятие выбрали?
С.Ч. Мы сейчас ведем конструктивный диалог с министерством промышленности. Им поставлена задача по взаимодействию. Я надеюсь, в ближайшее время мы запустим этот проект. У нас сейчас на выбор четыре госпредприятия. Так как мы еще не приступили к работе, давайте более детально к этому вопросу вернемся позже.
Недоверие общества и бизнеса к органам госуправления и Лукашенко лично уже породили проблемы в экономике. Политический кризис неизбежно влечет за собой кризис экономический – это аксиома. Многие помнят, что он привлек на свою сторону белорусов во время первых президентских выборов обещанием «запустить заводы». А сейчас Лукашенко обратился с просьбой-предложением-приказом к областной вертикали во главе с новоназначенным гродненским «губернатором» Владимиром Караником, сказав, что, если предприятие бастует, не работает, то с понедельника замок на ворота. Остановим, а когда люди остынут, разберемся, кого после этого пригласить на предприятие. Как сказал бы по этому поводу Виктор Черномырдин (бывший премьер РФ и посол этой страны в Украине, — Ред.): «Никогда этого не было. И вот опять!». Так что, если прежде Лукашенко «собирал камни» и стал для белорусов кем-то типа «батьки», а сейчас, наоборот, «камни разбрасывает», причем сам не видит, куда они летят.
«Д». Что должно произойти, чтобы Лукашенко наконец произнес фразу: «Я ухожу»?
С.Ч. На мой взгляд, решающими являются два фактора, которые давят с двух разных сторон: гражданский протест и экономика. За президентским креслом Лукашенко сейчас тоже две вещи: хорошо отстроенный и обласканный силовой блок, а также блок административный, выстроенный так, чтобы можно было игнорировать любой закон. Администрация фокусируется только на приказах сверху. Швы власти потихоньку трещат, но она пока держится. Но разве стул может удержаться на двух ножках? Более того, сегодня система отторгает винтики, которые начинают шататься или крутиться не в ту сторону. В минздраве начались глобальные чистки. Работы и должностей лишаются те, кто был замечен в нелояльности, кто поддержал протестное движение или хотя бы каким-то образом симпатизировал ему. Кто имел смелость сказать «нет» преступным приказам или кто не сумел отговорить от участия в протестных акциях своих подчиненных. Красноречивый пример – увольнение без видимых причин и объяснений одного из лучших врачей страны, кардиолога с мировым именем, директора РНПЦ «Кардиология» Александра Мрочека. Но и святая святых – Академия управления при президенте, похоже, не внушает доверия. Лукашенко сказал об этом учебном заведении: «…Там вообще мышь не должна проползти. Там должны быть патриотичные и преданные государству и народу люди. Нам очень не хватает патриотизма в наших людях». Большинству белорусов понятно, что Лукашенко принимает решения спонтанно и без даже минимального участия высших чиновников, которые, стоит отметить, и до нынешней революции всегда лишь пешками в его игре. Причем пешками еще более бессильными и малозначительными, чем их российские коллеги, не в обиду им будет сказано.
Вообще, нынешняя шумовая завеса и нарочитая конфронтация с избранными врагами, а, по его мнению, это глобальный центр, США, и «американские сателлиты», Украина, Польша, Литва, Чехия – все это попытка изобразить бурную деятельность, когда сделать почти ничего нельзя и можно только надеяться, что наступающие холода, учебные занятия в вузах и эмоциональная усталость покончат с протестами.
«Д». Но это вполне возможно.
С.Ч. Это возможный, но далеко не единственный вариант развития событий. На публику он пытается показать подконтрольность ситуации, но знает пределы своих возможностей и потому нервничает. Ситуацию переломит не улица, а экономика. Выход на марш нужен прежде всего людям. Это не только желание показать власти, какое нас, протестующих, огромное количество. Марш дает сильный позитивный эмоциональный заряд, но в реальности, конечно, ситуацию переломит экономика. К сожалению, в настоящее время, благодаря власти, мы твердым шагом движемся по направлению ко дну, и наступит момент, когда в это дно упремся. Вот тут-то власти и придется сесть за стол переговоров, чтобы решать, как жить дальше. И чем раньше, тем лучше.
«Д». Иногда этот процесс виден даже по белорусскому телевидению.
С.Ч. Не стоит относиться к БТ как к источнику объективной информации! Более того, телевидение постепенно теряет свои позиции во всем мире, а благодаря низкому качеству, которое неизменно присутствует у информационного блока на республиканских каналах, у нас этот процесс стремительно ускоряется. Аудитория у национальных каналов быстро сокращается. Не думаю, что современные молодые люди в большинстве вообще когда-то включают телевизор. А молодежь – это именно самые активные, самые перспективные для дальнейшего развития люди. Никто, кроме них, по большому счету экономику в будущем не запустит. К слову, абсолютное большинство участников протестов по всей стране – молодые люди. Наступивший политический кризис показал, что главная движущая сила протеста – это прежде всего работники негосударственных структур, нарождающийся средний класс, который все-таки возникает вопреки желанию нынешней белорусской власти.
«Д». Лукашенко считает, что его оппоненты собираются в случае смены власти, цитирую: «…Все предприятия, которые у нас неплохо работают, порезать на куски, инвесторам отдать».
С.Ч. Тему приватизации Лукашенко муссирует не только ради дискредитации оппонентов. Казенная экономика, ну и что, что неэффективная, важна для него в плане политического, в первую очередь, выживания. Из нынешних событий он извлек тот урок, что «ни в коем случае нельзя уменьшать роль государства в экономике и общественной жизни». Ведь именно огромная роль государства в экономике и других сферах помогает Лукашенко удержаться у власти вопреки массовым протестам. Сводя идею экономических реформ только к приватизации, он явно искажает позицию своих оппонентов. Приватизация – далеко не единственный, не самый важный, не самый приоритетный инструмент, чтобы исправить нынешнюю очень тяжелую экономическую ситуацию. Для перспектив Беларуси важен принципиальный разговор о роли и месте государства в политической системе. Пока же огромный неэффективный госсектор сохраняется «ради народного блага», якобы иначе — у Лукашенко это звучит рефреном — проклятые буржуины все прихватизируют и будут стегать обездоленных белорусов в лаптях плеткой. Но на самом деле, содержание постсоветского госсектора нынешние власти элегантно перекладывают на плечи того самого народа, о котором якобы так пекутся. Надо понимать, что отношение Лукашенко к буржуазии сродни ленинскому. Еще в день выборов он заявил, что «мелкие буржуа» хотят захватить власть в стране: «И сейчас эти посредники и ипэшники сидят и руки потирают: сейчас распилим, разделим – и мы будем при деле и власть возьмем. Вот в чем суть».
«Д». Молодежь главный движитель политического прогресса?
С.Ч. По моему убеждению, молодым людям, новому поколению, не стоит оглядываться на наши «родовые травмы». Поясню, что я имею в виду. Последствия Великой Отечественной войны (Второй мировой войны, — Ред.) привели к тому, что белорусы выживали именно через «социальное дистанцирование» (моя хата с краю). При этом каждый действовал сам за себя. Доверять было опасно, но все же было необходимо для выживания. Так укоренилась культура доверия к узкому кругу «своих». Коммунистическая власть мешала общественным движениям снизу и была основной угрозой им, а попытки восстановления гражданского общества сразу прекращались. «Не высовывайся» и «инициатива наказуема» были основными принципами выживания белорусов и уменьшали базовое доверие. Лидерская способность коллективной совместной ответственности как составляющей национальной гражданской культуры вообще не формировалась. Вот и получается, что эти травмы пришли к нам из прошлого и глубоко засели в ДНК белоруса. Когда мы имеем наложенную одну травму старую на другую травму – новую, то мы не только пораженные, но, самое печальное, мы не видим выхода из ситуации.
«Д». Но ведь и старшее поколение сделало много!
С.Ч. Много, но недостаточно, чтобы смотреть в будущее, а не оглядываться постоянно назад! Мне ничуть не хочется оглядываться! Мне более импонирует идея, что модернизация страны – это как езда на велосипеде: надо не переставая крутить педали и видеть, куда едешь. Демография – очень точная наука. Сейчас на первый план, на какую страну ни посмотри, выходят люди, родившиеся либо в самом конце советского времени, либо уже в новых независимых государствах, появившихся на месте бывшего СССР. Еще несколько лет назад эта когорта была совсем молодой, и ее интересовало получение образования, первая работа и, конечно, все прелести ежедневной жизни – развлечения, спорт, отдых. Казалось бы, ситуация, когда целое поколение, нынешние 25-35-летние, растет и воспитывается без политических потрясений, должна была сформировать вполне лояльное отношение к власти.
Еще недавно многие авторитетные политологи и эксперты отмечали, что последние двадцать лет в трех странах – Украине, Беларуси, России – к слову, составляющих основу Восточной Европы, действовал негласный, но вполне эффективный «общественный договор»: в обмен на лояльность к власти обществу предлагались всякие социальные «примочки». Но время стремительно меняется. Несменяемая, а значит, и физически стареющая власть во всех этих трех странах думала, что и подрастающее поколение спокойно включится в этот устоявшийся порядок. Но что-то пошло не так. В результате Украину, а теперь и Беларусь, политически трясет. Причем в центре событий именно 25-35-летние. Избежать обострения конфликта между стареющей, несменяемой правящей элитой и этим 25-35-тилетним от роду «подростом» в Беларуси, во всяком случае, не удается сейчас и вряд ли на это стоит надеяться в будущем. Тем не менее, на мой взгляд, альтернатива есть. Это – реформы, но не в ситуации, когда старая власть обрушивается, как карточный домик, что, к слову, случилось в России в начале 1990-х. Нужны реформы, инициированные старой правящей элитой, которая при их помощи мягко, эволюционно передаст власть в руки нового поколения. Речь идет, конечно, не о механической замене одних лиц на другие, что помоложе. Это должен быть транзит от нынешнего архаичного, феодального по своей сути государства к современным базовым институтам европейского типа – с учетом национальных особенностей и исторического пути. Примеры такого перехода есть в некоторых государствах Центральной Европы, в ряде латиноамериканских стран. Вернусь к образу велосипеда: колеса истории крутятся – пусть и с временными перебоями, но в понятном направлении.
«Д». И все же непонятно. Еще год назад социологические исследования показывали, что белорусы ценят стабильность, не желают ничего решать сами, перекладывая ответственность на власти. Что такого случилось, что они поднялись и выступили против режима?
С.Ч. К чему привело желание просто честно подсчитать голоса? К жесткому разделу нас всех на своих и чужих. Последующие за днем выборов в Беларуси события стремительно разрушили идиллическую картину жизни: стало очевидно, как власть выпускает зубы, когда чувствует угрозу своему бессрочному существованию. Белорусские граждане оказались чувствительны к высокомерию власти, когда людям показали их место. Чувство собственного достоинства перевесило инерцию, страх и ту социальную лень, в которой по большей части живет все постсоветское пространство. Местные сообщества в городах и даже в поселках дружно выходят на протест, заявляя режиму о своих потребностях. Но режим не хочет замечать изменений, произошедших в обществе.
«Д». Однако само по себе гуляние многотысячных масс к падению режима не приведет, вы же понимаете.
С.Ч. Согласен. Лукашенко в условном бункере, и он готов этот бункер защищать до последнего омоновца. Штурмовать же его протестующие не намерены. Но! Они генерируют масштабный эмоциональный эффект, заряжая других и друг друга оптимизмом и демонстрируя системе, в первую очередь на ее низовом и среднем уровне, что недовольных – большинство. А быть с большинством – нормальное желание любого человека, даже силовика и чиновника. В микрорайоне Уручье на детской площадке появился Змей Горыныч, раскрашенный в цвета исторического национального флага (БЧБ – бело-красно-белый, -Ред.). Авторы инсталляции оставили такую записку: «Вы нас запугиваете, бьете и убиваете. Мы созидаем в ответ. Энергия нашей ярости и боли питает способность сопереживать и творить. Мы – большинство. За нами правда. Рубите нам головы? Знайте, на месте каждой срубленной вырастут три новые!». Властная номенклатура не верит в способность нынешних, в основном молодых белорусов, на самостоятельное действие, объясняя все новое влиянием врагов десятилетней давности – близких внешних сил. Власть сейчас вообще мыслит белорусское общество не как субъект, а как объект, которым непременно должна руководить выстроенная за четверть века «вертикаль». Государство привыкло видеть сегодняшний день в «вертикальной» позиции и не хочет признавать, что в Беларуси возникло гражданское общество, с которым нужно обращаться на равных.
Фото TUT.BY
«Д». У белорусского протеста есть феномен?
С.Ч. Народ, который попадает под маховик репрессий, сегодня в Беларуси защищает себя сам. Миллионы рублей собраны в фондах помощи. Помогали и помогают многим. Координируются в дворовых чатах сами, ходят на протесты сами, делают инициативы сами. Снаружи – дипломатическое давление, изнутри – давление улицы. И здесь процесс не менее важен, чем результат. Идет эффективное выстраивание горизонтальных связей, люди чувствуют сопричастность к политическому процессу, а сопричастность и вложенные усилия в дальнейшем превратятся в собственное ощущение ответственности за страну.
Еще один из феноменов нынешнего белорусского протеста — его локализация в малых городах, районах и даже отдельных дворах. Поначалу центрами активности стали деревня Копищи, минский двор по улице Червякова, пристоличные Боровляны и Тарасово. Сейчас идеей дружить с соседями заразился весь Минск. Люди объединяются через домовые чаты и собираются во дворе с чаем, печеньками, песнями и стрит-артом. Большинство районных чатов уже выбрали или пока выбирают себе флаг в бело-красно-белых вариациях. Нельзя не сказать о «женском лице» протестного движения. Для политтехнологов Лукашенко женское «трио» Тихановской, Колесниковой и Цепкало должно было стать удобным объектом юмористических и иронических комментариев. Но! Все пошло далеко не по сценарию.
Объединенный женский штаб не только консолидировал протестный электорат, но и мобилизовал многих ранее аполитичных людей. Уже на этапе предвыборной агитации журналисты и эксперты с удивлением протирали глаза и констатировали, что таких многочисленных митингов ни одной оппозиционной силе не удалось собрать за последние двадцать лет. Но и это был не предел: начиная с 16 августа, еженедельно на улицах столицы и других городов собираются сотни тысяч протестующих. Среди них – множество удивительных, невозможно красивых, свободных и, несмотря ни на что, беззлобных женских и девичьих лиц, на которые можно смотреть бесконечно. Они свидетельствуют о том, что у войны, может быть, лицо не женское (аллюзия на роман белорусской писательницы, лауреата Нобелевской премии по литературе 2015 года Светланы Алексиевич, — Ред.), а у свободы, у достоинства, у созидательной веселости и у решительной нежности лицо, в общем-то, женское. Лев Рубинштейн, российский писатель и общественный деятель, утверждает, что в Беларуси происходит «горизонтальная женская революция»: «…Пусть у них получится! У них получится! Они победят, веселя друг друга и побеждая самих себя. Может быть, не сегодня и даже не завтра, но обязательно». Думаю, можно считать феноменом и такой факт.
Репрессии в стране по отношению к любому гражданину, проявившему несогласие с властью, продолжаются. Они не носят законоподобного характера и являются личной местью Лукашенко. Например, он лишил именной президентской стипендии тренера национальной сборной по фристайлу Николая Козеко и потребовал от него вернуть то, что уже было ему выплачено, хотя стипендия была назначена не за личную преданность, а за достижения в спорте. Николай Козеко занимает пост главного тренера национальной команды по фристайлу с 1993 года, он кавалер ордена Отечества I, II и III степени, а его ученики завоевали семь олимпийских медалей, включая три золотые. Его «преступление» в том, что после разгона мирных демонстраций 9-12 августа он высказался против жестокости и насилия силовиков.
«Д». Лично вы верите в мирное разрешение конфликта? Лукашенко вон предлагает изменить конституцию…
С.Ч. Давайте не будем вести пустых разговоров! Проведение реформы конституции и возможных перевыборов – это вывеска. План у Лукашенко один – остаться. Остаться на эту неделю, на следующий месяц, на год. А дальше — как получится. Поэтому конституционная реформа – это просто иносказание того, что «я остаюсь». Таким образом, весьма неуклюжим, власти пытаются снизить протестную активность, но люди таким обещаниям уже не поверят. Заметьте, конституционная реформа означает, что после конституционной реформы, которую ОН будет проводить, ОН будет организовывать, а потом ОН будет проводить по ней референдум, и ОН будет считать. После этого, может быть, что-то изменится, а до этого – ничего. Сегодня эта «линейка поступков» белорусское общество вряд ли заинтересует. Это – отмазка.
«Д». В Украине многие считают, что белорусская революция в случае победы все равно оставит РБ в орбите России. Мы соседи, и отношения между нашими странами неплохие, но вы же союзники с Москвой…
С.Ч. К ситуации надо подходить реалистично, осознавая, что Беларусь действительно никуда не денется от России. Сейчас нет никаких шансов на то, чтобы она вышла из российских организаций и международных проектов. Россия заинтересована в том, чтобы официальный Минск остался в их составе. Если россияне за столом переговоров смогут добиться таких условий (а по моему пониманию, договоренности уже есть), то в военном вторжении они заинтересованы не будут: ведь оно не только потребует огромных финансовых вложений, но и нанесет общественный удар по репутации, и без того подмоченной операциями против Украины и Грузии.
«Д». И все-таки, каково будущее наших взаимоотношений?
С.Ч. Украина и Беларусь в последние годы демонстрировали политические и экономические отношения, в основе которых лежал прагматичный интерес для каждой стороны. Однако Беларусь в большей степени зависит от Украины, чем Украина от Беларуси. Полагаю, что сегодня официальный Минск, невзирая на его негативную риторику, не сможет вести торговую войну с Киевом из-за большой зависимости от украинского рынка. По данным статистики, доля нашей страны в украинском экспорте составляет около 2,8%, а в импорте – около 4,9%. Беларусь имеет в торговле с Украиной, в отличие от торговли с Россией, положительное торговое сальдо, то есть продает в Украину больше, чем покупает там. Хочется думать, что это обстоятельство будет сдерживать Беларусь от непродуманных действий в отношении важного торгового партнера. Должен возобладать здравый смысл: политический кризис, набирающий сейчас у нас обороты, вряд ли принципиально разладит экономические отношения Украины и Беларуси – прежде всего в тех сферах, где они коммерчески перспективны для компаний двух сторон.
«Д». А Россия?
С.Ч. Ни для кого не секрет, что между двумя авторитарными лидерами – российским и белорусским – нет взаимной симпатии. Более того, Лукашенко минувшую президентскую кампанию построил на страшилках о «руке Москвы», о том, что именно там спят и видят, как лишить синеокую девственного суверенитета. Через три недели после выборов его риторика кардинально изменилась: «Мы сохраним наше общее Отечество. Наше общее Отечество, где живут два народа от одного корня. Это Отечество от Бреста до Владивостока». Москва стремится как можно скорее зафиксировать геополитическую прибыль. Соседа временно в Кремле простили: сработала общая боязнь демократических процессов, грозящих подточить устои обоих режимов.
«Д». За постановление, которое де-факто признает Лукашенко нелегитимным президентом Беларуси, проголосовали 228 депутатов Верховной Рады, больше половины из которых – члены президентской фракции «Слуга народа». Можно сказать, что против белорусского диктатора выступил лично, хотя и не открыто, Владимир Зеленский, о котором Лукашенко говорил: «Володя хороший» — и восхищался его отличным чувством юмора. Мы больше «не братья навсегда», как говорилось прежде?
С.Ч. На сегодняшний день со своим отношением к Беларуси в краткосрочной перспективе и дальше определился Европарламент. Результатом обсуждения «белорусского вопроса» стало принятие резолюции, в которой говорится о непризнании Александра Лукашенко президентом после 5 ноября, когда заканчивается его нынешний президентский срок. В качестве субъекта переговорного процесса в Беларуси европарламентарии предлагают рассматривать Координационный совет во главе со Светланой Тихановской. В резолюции его называют «представительством людей, требующих демократических изменений». В резолюции предлагается отказаться от всех видов финансовой поддержки белорусского режима, в том числе кредитования по линии Европейского банка реконструкции и развития и Европейского инвестиционного банка. Средства ЕС предлагается направить на поддержку гражданского общества, предоставление в ЕС убежища тем, кто подвергся репрессиям и отчисленным по политическим мотивам студентам. Также депутаты призывают ЕС организовать конференцию из числа стран-участниц ЕС и международных финансовых учреждений, которые смогут помочь восстановить экономику страны и провести необходимые реформы после отставки Лукашенко и проведения новых выборов.
«Д». Что ждет Беларусь? Каково ближайшее будущее вашей страны?
С.Ч. Избирательную кампанию власти провели с беспрецедентной жестокостью, проигнорировав минимальные условности. А превышением допустимой жестокости при подавлении уличных акций в первые дни после выборов режим и вовсе превысил болевой порог массового сознания терпеливых белорусов. Собственно, именно политическое пробуждение нации привело к тому, что легитимность Лукашенко раскрошилась как внутри страны, так и в восприятии международного сообщества демократий. Тайная атмосфера инаугурации говорит о том, что протесты имеют реальное политическое влияние на ситуацию в стране и приводят к тому, что власти чувствуют себя неуверенно. Именно опасение новой волны протестов заставило Лукашенко провести торжественную церемонию фактически тайно. Де-факто – это признание силы протестного движения. После инаугурации он не чувствует себя ни увереннее, ни уютнее, хотя гостелерадиоканалы каждый день соревнуются друг перед другом в создании образа победителя. А мы? Мы стали очень солидарными между собою и ответственными за будущее страны. Каждый понимает, что и эти марши и даже маленькие локальные праздники непослушания в микрорайонах и дворах постепенно расшатывают фундамент белорусской авторитарной системы. Время работает на перемены, которые резиновой дубинкой не остановить: слишком глубинные перемены произошли в белорусском обществе. Мы стоим на изломе старого мира и на пути к новой Беларуси, в которой сначала будут почитаться права и свободы человека, и только потом – государство. Многие из нас уже согласились и убедились, что нужен ЧЕСТНО избираемый НАРОДОМ не только президент, но и НАРОДНЫЙ парламент, и избираемая гражданами местная власть. Верю, лучшее время уже просматривается на горизонте.
«Д». Откуда такой оптимизм?!
С.Ч. Вот статистика протестов, продолжающихся в стране более 50 дней:
более 70 человек признано политзаключенными,
более 13 000 мирных граждан задержали за время протестов сотрудники МВД,
заведено более 250 уголовных дел против участников акций и 0 (НОЛЬ!) возбужденных дел по доказанным фактам пыток омоновцами,
общее количество присужденных суток за август 2020 года – 11 671.
И вот, несмотря на страх перед репрессиями, каждый день продолжает появляться информация подобно этой, из абсолютно аполитичной, крохотной даже в масштабах Минска организации: «Мы, работники УП «Минскжилпроект», проектируем безопасные улицы и сооружения для нашей страны. Но сейчас улицы перестали быть безопасными. Людей похищают и избивают в любое время дня и ночи за то, что они требуют правды и хотят быть услышанными…». Главным политическим требованием 170-ти сотрудников является проведение повторных президентских выборов с привлечением независимых наблюдателей…
Разве это не повод для оптимизма? Мы становимся другими, а значит, заслуживаем счастья жить в скором времени в другой стране.
Беседовала Светлана Никифорова, специально для «Думской»
